День святого Валентина все ближе! SNC вызвал на разговор самого длинноногого адвоката Москвы Юлию Никифорову: вторую десятилетку она «разводит» состоятельные рублевские пары. Но и для тех, кто не с Рублевки, тут есть дельные советы.
SNC: Чем тебе нравятся бракоразводные дела?
Ю. Н.: Тем, что всегда куча нюансов. Это не нудный процесс вроде взыскания долга, постоянно выползает одно, другое, третье: тайные активы, измены, недвижимость…
SNC: …конечно, записанная на родственников.
Ю. Н.: Или оформленная на любовницу сразу после свадьбы. А потом он для успокоения души и совести предлагает жене обвенчаться, а затемм родить еще одного ребенка… Приезжаю нынче на венчания, и меня спрашивают: «Слушай, а ты не знаешь, вот если что, как снять эти венцы?» (Смеется.) То есть как бы так повенчаться, чтобы потом «развенчаться». Да и вообще, слишком красивые поступки умную женщину наводят на подозрения, ведь знаешь, как говорят? Если муж подарил бриллиант, смотри каратность: чем она выше, тем серьезнее проступок. А потом начинается дележка недвижимости, и когда ты понимаешь, что ничего с ней поделать не сможешь, нажимаешь следующий рычаг – и начинается раздел детей.
SNC: Прямо повеяло Оксаной Робски. А какая – по твоему опыту – самая частая причина разводов?
Ю. Н.: Если инициатива женщины, то либо складывающееся годами непонимание, отсутствие внимания со стороны супруга, либо мужчина гуляет – и так явно гуляет. «По статусу», например, имеет вторую семью. Или думает, что никто о второй семье не догадывается, но жена знает вот уже год-три-пять. К тому же есть богатые мужчины, которые в принципе не живут с одной женщиной больше трех лет. Им неинтересно. Спрашиваю: «Почему пятый брак?» Говорит: «Не поверишь, как только она становится матерью моих детей, я теряю к ней интерес».
SNC: Сексуальный?
Ю. Н.: Да-да!
SNC: А зачем жениться, раз знаешь, что такая фигня?
Ю. Н.: Ну в первую очередь важен порядок – надо сделать предложение, чтобы все как у людей. А потом есть и мужская мода. Лет пять-шесть назад на Петербургский экономический форум было принято ездить с «племянницами». То есть какими-то юными девушками, которые представлялись племянницами. А последние два года модно приезжать именно с женой.
SNC: По моим наблюдениям мужчины неохотно женятся, но разводятся еще неохотнее. Развод, как правило, – это желание женщины. Очень часто любовницы сами звонят женам, требуя, чтоб те мужей «отпустили». Знают, что, если она первая не уйдет, он не решится.
Ю. Н.: Мужчине вообще тяжелее перенести развод. Зачем? Быт устроен, все хорошо, есть с кем выйти на какой-нибудь корпоратив в «Газпроме» – вот, мол, жена, я с ней семнадцать лет живу, дети в МГИМО учатся. Понятно, что у него еще три такие женщины. Вот супруга говорит моему клиенту: «Ты уже четвертый год живешь на два дома, переоформил всю недвижимость на «второй состав». Он ей: «Иди и подавай на развод. Терпеть не надо».
SNC: И оставайся ни с чем?
Ю. Н.: Есть классика: хороший муж оставляет дом, двух-трехкомнатную квартиру и машину. Вот прямо золотой стандарт. Хуже, когда жена знает, что у них много всего, они богатые, а как доходит до развода, то она понимает, что на нее и мужа не оформлено ничего. И кроме трешки в Крылатском делить нечего. А бывает, что и мужчина идет на принцип и говорит: «Она ничего не получит, потому что она «не мать». То есть у нее есть дети, но она ими не занимается.
SNC: Случай экс-супруги футболиста Александра Кержакова Екатерины Сафроновой, как я понимаю, лишенной родительских прав в воспитании сына по причине наркозависимости… Помнишь, там еще няня свидетельствовала: «Когда Саша уезжал, Катя сразу устраивала дома вечеринки, куда приходили ее друзья. Катя с друзьями там что-то употребляла». И я также помню случай погибшей Яны Прежевской – там тоже муж забрал детей…
Ю. Н.: Вот так думаешь: ну как не мать, она же женщина? Ну вот как я, сама женщина и мама, буду отбирать ребенка у другой? А потом вступаешь в бракоразводный процесс и понимаешь, что маме этой, кроме алиментов, ничего неинтересно. Говоришь с домработницей, нянями, репетиторами и слышишь, что она за три года ни разу не сварила ребенку кашу, максимум кормила грудью до восьми месяцев и передала в чужие руки.
SNC: А брачные контракты – какое к ним в среде твоих клиентов отношение?
Ю. Н.: Ох, их до сих пор считают чем-то малоприличным и неромантичным, к сожалению. Есть безумные женщины, которые так беззаветно любят мужей, что с закрытыми глазами подписывают все, что те им дают. Вот у меня сейчас такая клиентка – в брачном контракте всего одна строчка: «раздельное имущество». Что оформлено на мужа, остается мужу, что на нее – ей. Спрашиваю: «Как вы могли это подписать?» – «Я была в таком состоянии, мужа обожаю, кормлю его ребенка грудью. А он говорит: «Дорогая, это для нас, так безопаснее». Все. И теперь она остается абсолютно ни с чем. Прожили пятнадцать лет, ребенок. Он в самом деле уже лишил ее всего. Даже такую по его меркам мелочь, как водителя, не оставил.
SNC: Слушай, ну помнишь же историю Натальи Потаниной. С мужем со школьной скамьи душа в душу. Рассказывает про семейные ужины, все дела, Потанин – идеальный отец. А потом он как-то возвращается с работы (она ждет его – чай пьет), отсылает водителя за документами в автомобиль, тот возвращается. «Подпиши кое-что». И от миллиардного состояния ей предлагаются копейки. А не хочешь по-хорошему, так и вовсе шиш с маслом. Вот почему такое поведение?
Ю. Н.: Мудрая женщина точно знает, что мужчина – это почти другой биологический вид, они по-другому думают, видят. А переходный период у них длится с рождения и до старости. Никто не застрахован от того, что случилось с Натальей Потаниной.
SNC: А психология женщины, выходящей замуж за мужика, у которого она – пятая? Это как вообще? Они реально считают, что на пятом браке он остановится? Ты разговаривала с такими?
Ю. Н.: Говорила и постоянно говорю. Да, они действительно думают, что станут последними, рожают одного-второго-третьего. Все тринадцать жен Димы Якубовского, как тебе известно, довольны.
SNC: Еще бы, я связывалась с двенадцатой. «Я буду говорить о чем угодно, только не о Диме. Дима – замечательный, и у меня к нему нет ни малейших претензий. Так и запишите».
Ю. Н.: Но и тут есть подводные камни: надо понимать, что при разводе все, что осталось у условного Якубовского, придется делить с еще десятью его условными женами и детьми. А главное, как они будут делить наследство!
SNC: А ты чувствуешь, что в среде твоих клиентов как-то поменялась мода на жен? Мы в SNC чувствуем, и в прошлом году опубликовали впоследствии нашумевшую колонку «Почему на пустышках больше не женятся?».
Ю. Н.: Согласна с этим и все чаще слышу, как клиенты говорят: «Юля, жена – это все-таки шея. И ведь как приятно прийти на дружескую встречу с партнерами и представить им женщину, которая что-то из себя представляет». Но в действительности все пятьдесят на пятьдесят: половина живет с ровесницами-бизнесвумен, а половина – с девушками, которые годятся в дочери. Но это уже не «Кировская область» – босятнический вариант нулевых, когда нимфетка, не знавшая, в какой руке держать вилку, а в какой – нож, за три месяца становится барвихинской принцессой, но ведет себя так, что мама не горюй.
SNC: А что заставляет всех этих женщин идти на передачу «Пусть говорят» с Андреем Малаховым? Вот уж где разгул нулевых. Маргарита Буряк, решившая развестись с королем сетевого маркетинга Дмитрием Буряком, разделить его состояние почти в миллиард долларов и обнаружившая, что все записано не на нее, а в собственный дом не пускают. А буквально недавно я видела выпуск с певицей и моделью Аленой Кравец, избитой экс-супругом в «шикарном рублевском особняке»…
Ю. Н.: Ты думаешь, она правда такая благородная светская львица? Видела этот выпуск буквально десять дней назад. Обычно я такое не смотрю, но иногда прям анекдот, настолько наигранно. Многие жены моих клиентов, нервничая, пытаются попасть на телевидение, но идут туда от безысходности. Они думают, что так их мужу станет стыдно перед друзьями и партнерами.
SNC: А это не так?
Ю. Н.: Нет! Нет-нет. Мужчины-клиенты имеют собственный круг общения, а их круг общения знает, какие они на самом деле.
SNC: А теперь узнает вся страна, нет?
Ю. Н.: Не-е-е-т. Это такая стандартная угроза. У меня вот в телефоне sms-ки, которые жены присылают клиентам: «Включи Первый канал! Ты поплатишься, урод!»
SNC: А они что?
Ю. Н.: Сохраняют спокойствие. Если поддаться – что дальше? А потом, ни одной благородной женщины на этих передачах нет. Ты Светлану Бондарчук там видела? А ведь ей, возможно, не менее обидно.
SNC: А вот жена Валерия Меладзе по телевизору – какой-то огромный спич про то, какая Альбина Джанабаева гадкая. Это было так по-женски некрасиво. «Она, Альбина пришла, и сразу было видно, что это не уровень «ВИАГры», все над ней смеялись».
Ю. Н.: Однако она там. (Смеется.) Ну этим она только себя унизила. Не все женщины могут справиться с сильной обидой. Воспитание, модель семьи, в которой ты вырос, имеют огромное значение. Бывает, думаешь о клиенте: «Ну где он взял эту женщину, боже, где он ее взял?» А через полгода в суд приходит свидетельствовать ее мама, и все становится понятно. Это босятничество неискоренимо. И не важно, привез мужик эту жену из Питера или из Кемеровской области.
SNC: Как думаешь, публичное выступление, будь то газета или телевидение, хоть кому-то сделало хорошо при разводе?
Ю. Н.: Мое мнение – нет.
SNC: А если о тебе распускают адские слухи, что ты спишь со всеми подряд, что ты наркоманка, у тебя, не знаю, шизофрения, как поступить? Не отвечать?
Ю. Н.: Начнем с того, что шизофрению констатируют медицинским заключением, то же самое – с наркотиками.
SNC: И что, ты будешь ходить и говорить: «Это неподтвержденная информация»?
Ю. Н.: Да ну перестань! Я всем клиенткам говорю: «Женщины, сохраняйте мудрость! Перестаньте беситься. Выскажите все мне или подруге, но не делайте открытые посты с проклятиями в «Фейсбуке» и не идите в телевизор».
SNC: Выходя замуж за богатого человека, ты заключила бы брачный контракт?
Ю. Н.: Будучи состоявшейся и независимой, я бы для себя – да. О раздельной собственности. Кто что приобретает, тот это что-то и имеет.
SNC: И минимальную сумму денег.
Ю. Н.: Не минимальную, а фиксированную. Зная доходы мужа, в суде ты можешь потребовать не алименты, которые тебе положены – двадцать пять процентов заявленного состояния на одного ребенка, тридцать три – на двоих и пятьдесят – на троих, а фиксированную сумму больше. Но сначала придется доказать, что у него есть завод, который он сдал и получает десять миллионов в месяц дохода.
SNC: Ну и потом у мужчин начинается эта тема: «Мы же знаем, что это только я заработал, пока она на жопе сидела…»
Ю. Н.: Да-да-да! «Это все мое! Она ничего не увидит! У меня пятьдесят магазинов, я и копейки с них не отдам!» Я пытаюсь выйти с ним на мировую: «Вы поймите, здоровье матери ваших детей – это так важно, ее психологическое состояние отражается на наследниках, которым год, три и пять лет. Ни вашей следующей барышне, ни няне они не нужны. И часто мужчина говорит: «Идите в суд», потому что знает, что все оформлено на пятого человека.
SNC: И тогда есть шанс отсудить?
Ю. Н.: Тогда шанса нет. Если все оформлено на чужого.
SNC: И можно только уломать?
Ю. Н.: Не просто уломать, а объяснить, что его ребенок привык учиться в Павловской гимназии, ездить туда с водителем, что он занимается теннисом у лучшего тренера, и что все это выходит в пятнадцать тысяч евро в месяц. Ну оставь такое жалованье ради своих же детей.
SNC: А такая тема: обеспечить жене и детям тот же уровень жизни, что был до развода. Это придумано?
Ю. Н.: Это не прописано в законодательстве и действует в единственном случае – когда недвижимость оформлена на несовершеннолетних детей и ты хочешь ее продать или разменять. Так просто не отнимешь у годовалого ребенка двухкомнатную квартиру, чтобы поселить в однушке за МКАД.
SNC: То есть ты занимаешься бракоразводными процессами, очень это дело любишь и в то же время говоришь, что сделать, собственно, мало что можно. Шанс получить достойные деньги, если муж не расположен тебе их выплачивать, минимален.
Ю. Н.: Ну почему же? Супруге известно о всех его доходах и активах его компаний. Просто надо доказать, что он имеет больше, чем официальную зарплату в двести тысяч рублей. Есть больные вопросы, которые не решишь без адвоката – например, о проживании детей. Когда мужчина пытается через суд оставить детей с ним, он начинает давить на то, что они будут жить в доме, где привыкли, он обеспечит им лучшее образование, высокий уровень жизни и хорошее воспитание. Зачастую папе некогда не то чтобы заниматься воспитанием, а даже видеть детей хотя бы раз в день. Радует, что судебная практика такова, что если мама не имеет загородного особняка, огромной зарплаты, а живет в стандартной двушке и работает менеджером в офисе, то это не означает, что детей оставят папе. Дети в 90% случаев остаются с матерью. С десятилетнего возраста дети имеют право высказать свое мнение в суде и объяснить, с кем бы они хотели жить и почему.
SNC: А ты-то замужем?
Ю. Н.: Была. Сейчас в гражданском браке. Разводились мы с мужем совершенно мирно, потому что я понимала: мне вообще ничего не светит, я ничего не возьму. Я взяла только сына и собаку, и все.
SNC: Прости, я-то знаю, что муж у тебя был намного старше и очень состоятельный. А ты знала, за кого выходишь замуж?
Ю. Н.: Ну представь, в двадцать лет ты делаешь это искренне и на всю жизнь, не подозревая, что мужчина твоей мечты окажется монстром в дорогом костюме. Никто от этого не застрахован. На чем ты его проверишь? На детекторе лжи? Нет, это глупость.
SNC: Снова замуж не хочешь?
Ю. Н.: Пока нет. (Смеется). Чем больше смотрю, тем меньше хочется. Оказавшись один раз в таком положении, что все, «отступные не положены», вряд ли захочется повторять.
SNC: Экс-супруг с ребенком видится?
Ю. Н.: Вообще нет. Он считает, что я убила его мужское самолюбие. Хотя я и мыслей таких не имела.
Опубликовано в новом номере SNC, №94, февраль, 2017.